Путилов. Человек, который спас Петербург

Весной 1854 года стало очевидно, что Русская армия и Русский флот, то, чем принято гордиться, находятся в незавидном положении. Идет Крымская война, которая несет в себе огромные потери и не проиграна на тот момент лишь благодаря мужеству русских солдат и офицеров. Русское оружие — устаревшее, большинство флотских кораблей — под парусным управлением, в то время как передовая инженерная мысль диктовала новые условия победы — флот должен ходить на угольных парах. Да что там говорить про передовую инженерную мысль, близ Кронштадта стоит англо-французская эскадра, угрожая Петербургу и блокируя провоз любых товаров, а достойного ответа не выставить.

Менять коренным образом нужно было всё: от уставов и системы комплектования, до технической базы. А любая перестройка требует времени и денег. Ни того ни другого в российском государстве не было. Спасение пришло в лице никому не известного инженера Николая Путилова. Выяснилось, что время и деньги может заменить правильная организация труда, мобилизованная в военное время. Путилова, как талантливого организатора, порекомендовали сыну государя, Великому князю Константину Николаевичу, а тот уже, с позволения отца, встроил его в дело. Задача была проста и практически невыполнима — просторы Балтики нужно срочно закрыть русским флотом на паровом ходу. Для этого не хватало производственных мощностей и кадров. И этому мешали закостенелая бюрократия военного и морского ведомств и мощное лобби промышленников ВПК, которые не хотели ничего менять и привыкли делать все медленно и по старинке.

Невозможно выстроить такой флот, увещевали промышленники императора. Нужны миллионы золотом, ассигнации, беспроцентные кредиты и годы. И тут выяснилось, что природный ум и смекалка, грамотное перераспределение средств способны творить чудеса. У Путилова, в низком чине коллежского асессора, не было никаких полномочий. Хитростью и лестью эти полномочия он для себя выбил. Сначала пользуясь доверием и протекцией Константина, затем войдя в приятельские отношения с главой морского ведомства адмиралом Краббе. Не для себя старался — для государственного дела.

Проблема судостроительных кадров решалась так — Путилов поехал в Ржев, где прозябали без работы сотни работников прядильной промышленности, чьи фабрики встали без привоза импортного хлопка, и нанял их. Текстильщики конечно не кораблестроители, но над каждой сотней ткачей Путилов поставил по одному мастеру, знатоку своего дела, он и обучал, на практике, а остальные повторяли за ним. Работа и обучение велось тремя сменами, бесперебойно. Паровые машины, котлы, винты — всё это раньше было импортное, заморское, и в условиях санкций, войны и блокады — недоступное. Путилов наладил процесс выпуска машин, котлов и винтов в механических казенных мастерских Санкт-Петербурга, которые ранее занимались другим профилем, а также в частных мастерских и заводах. Работа велась день и ночь.

Через три месяца были построены 32 паровые канонерки, оснащенные 60-фунтовыми пушками, которые надежно закрыли собой Балтику. Всего ткачи спустили со стапелей 81 корабль: канонерские лодки, фрегаты, клиперы. При этом выяснилось, что данный государев заказ был выполнен с экономией по смете на 4%, в то время как прочие оборонные заказы лишь безмерно пожирали казенные деньги.

Н.И. Путилов За создание в предельно сжатые сроки парового русского флота Николай Иванович Путилов был пожалован орденом Св.Станислава 2-й степени и повышен в должности до старшего чиновника для особых поручений. Сообщество местных предпринимателей преподнесло талантливому чиновнику серебряный венок и похвальное письмо, в коем говорилось: "В 1854 году ни мы, заводчики, и никто другой не сознавали возможности выполнить такое задание: изготовить для России к следующей же навигации в течение пяти месяцев канонерскую флотилию. Но Н. И. Путилов рассчитывал, что, слив петербургские заводы в одно целое, есть возможность в назначенный срок изготовить её. Он, Путилов, принял дело... и исполнил его на удивление всем... С первого дня знакомства нашего Путилов столько внушил доверие к нему, что каждый из нас, в свою очередь, желал найти доверие его, Путилова. Довольно сказать, что мы вели дело изготовления многих, новых для нас, паровых машин и котлов без всяких формальных бумаг, а на чести. И по окончании дела у каждого из нас глубоко врезалось в душе искреннее уважение к уму и деятельности Николая Ивановича Путилова".